Еда и её значение в истории искусства

«Большие» темы: политика, пол, классовое разделение, религия так или иначе связаны с тем, что и как мы едим. Даже выбирая локальные продукты или игнорируя определённые марки, мы заявляем о своей позиции. Как отмечают авторы проекта Estetico, уничтожение некрасивых овощей в Европе – тоже символический акт, борьба за эстетику.

Сегодня фотография в Instagram, даже далёкая от шедевра, может рассказать нам о том, как у автора с деньгами, какие у него привычки и образ жизни. При этом скрытые смыслы в изображениях еды – не новое явление. Она неизменно была связана с эротизмом, богатством, экзотичностью и позволяла «показать то, что скрыто».

В XV веке художников всё больше стала вдохновлять культура Античности, а кроме того природа: натюрморт становится частью композиции картин, религиозных или светских. Но уже к XVII веку натюрморт стал самостоятельным жанром в Италии, Испании и Нидерландах.

Еду изображали реалистично, с множеством деталей. В авангарде были голландские и фламандские мастера, которые изображали обильные и щедрые порции. Особенно они любили дичь, птицу, омаров, моллюсков, экзотические цитрусовые фрукты, виноград. Дорогие деликатесы символизировали шикарный образ жизни, с которым мечтал отождествлять себя владелец картины. Но иногда подобные произведения служили напоминанием о бренности роскоши или опасности чревоугодия. Одни полотна призывали к воздержанию, другие к постоянному празднику и удовольствиям. Гниющие фрукты, к примеру, могли символизировать , что «всё пройдёт» и жизнь скоротечна.

Еда помогала как бы «заморозить» момент, затормозить течение времени, показать мастерство наблюдения за реальными объектами, виртуозное владение цветом и работу с формой. Так, Ян Вермеер пошел иным путём, чем его голландские современники. В своей знаменитой картине «Молочница», он использовал дорогие пигменты, богатые цвета, удивительное освещение для того чтобы показать самую простую еду – молоко и хлеб.

К концу XIX века художники стали всё больше обращаться к изображению людей, которые едят или общаются, сидя за столом. Например, картина «Едоки картофеля» Винсента Ван Гога построена именно на этом. Художник в своём письме к брату Тео писал, что пытался показать крестьян, которые честно и тяжело трудятся.

Другие авторы, такие как Поль Сезанн, использовали натюрморт для того, чтобы показать возможности нового искусства. В «Натюрморте с драпировкой» художник намеренно искажает перспективу, чтобы сделать акцент на отказе от устаревших принципов построения натюрморта, на котором всё показано под одним углом.

Елена Мартинович в статье для проекта Widewalls отмечает, что другие импрессионисты любили показывать социальных аспект совместного приема пищи, те эмоции, которые он несёт за собой. Знаменитая картина «Завтрак гребцов» Огюста Ренуара тому яркое подтверждение.

В XX веке художники деформируют линии, переосмысляют цвет, резкость изображения, работают с плоскостью, а значит, еда теряет свою форму и узнаваемость. Но это только одна сторона вопроса. То, что мы едим, позволяет художникам наблюдать за меняющимся обществом. Картина американца Эдварда Хоппера «Столы для леди», написанная в 1930-м позволяет порассуждать о Великой депрессии, деньгах, классовости. Сцена показывает, как за столиком ресторана едят посетители, а две женщины – кассир и официантка – работают в зале. Тут стоит помнить, что не так давно эти профессии стали доступны для женщин, а «столы для леди» специально начали рекламировать: раньше женщина, обедающая одна, считалась проституткой.

С появлением движения «Есть искусство» в 60-х еда уходит с полотна и становится материалом для творчества, таким же, как бумага и карандаш. Так, чтобы подчеркнуть социальные коннотации еды, швейцарский художник Даниэль Спёрри создаёт картины-ловушки с объектами реальности: остатки трапезы крепятся к столу специальным спреем, а посуда и столовые приборы лакируются: стол превращался в картину.

Столь же изобретательна оказалась канадская художница Яна Стербак, которая в 1987 году сделала платье из сырого фланк стейка и назвала это: «Ванитас. Платье из мяса для анорексичного альбиноса». А сегодня бразильский художник Вик Мюнис заимствует образы из классической европейской живописи и делает копии из шоколада, икры или спагетти. Таким нас уже не удивишь.

Другой способ обращения с едой выбрал тайский художник Риркит Тиравания.  Он создал перформанс «Без названия» в 1992 году. В Галерее 303 (Сохо) автор поставил кухню и кормил всех желающих тайским карри. Таким образом, еда в его прочтении стала средством социального взаимодействия: пришедшие могли общаться, быть активными участниками в создании художественного произведения.

Еда снова и снова вдохновляет людей искусства, и это будет продолжаться пока то и другое существует в мире.